«Мы выжили, потому что были как одна семья»

Юрий Сахарников,
главный технолог, на предприятии работает с 1988 года

Я пришёл из «Политеха» мастером на Производство №2, как раз оно появилось. Сначала был мастером БСО — бетоно-смесительного отделения, потом на пролёте, потом стал технологом цеха. На завод я пришёл по распределению, но я знал, куда меня распределят. Как бы уже прицеливался.

Был главный инженер Александр Сергеевич Иванов, он вёл меня и по практике. Вот, когда я к нему пришел, он говорит: «Ну, что? Выучился?». Я говорю: «Да, выучился». «Забывай, иди учись». Вот действительно так. Учились больше здесь. Потому что необходимо. Начальник цеха Владимир Шорин был, когда я пришёл, он меня направлял. Практически все они были формовщиками.

В Перми тогда было два крупнейших предприятия в отрасли — трест КПД и ПЗСП. Но на заводе силикатных панелей было побольше порядка, чем у других. Предприятие работало постоянно и стабильно. А тут ещё новое производство начали открывать. Интересно же.

Это были такие времена — гласность, демократия, выборы руководителей. И на собрании производства цеха тяжелого бетона выбрали меня начальником цеха. Тогда цех только-только приступил к выпуску серии Э-600. Под неё и создавался и конвейер по плитам пустотного настила, и кассетная технология, и всё остальное. Было это в 1988-89 году. Но оборудование было всё новое, неотлаженное, не доведённое до ума. Заказывали его на разных предприятиях, даже в разных республиках СССР, в конце концов, это вместе собрали — и не стыкуется. Ну, что-то не пошло, не запустилось, не стало работать. Тут нестыковки, там нестыковки. Словом, весело было осваивать хозяйство.

Как раз вот в эти вот смутные годы директором стал Николай Иванович. Ну, он сам любил порядок и не дал развалить всё другим. Строгал за это, носом тыкал нас — заставлял поддерживать всё, как положено. Бывали времена, и в 3 часа ночи приходил на работу – смотреть как тут дела идут. Работали раньше круглосуточно. Потому что требовалось многое, а получалось не всегда.

На комплектовании домов серии Э-600 с выпуском стеновых панелей, или допустим, лестничными элементами, более-менее справлялись. А вот плиты пустотного настила давались с трудом. Это был наиболее насыщенный оборудованием пролёт, рабочие не справлялись с технологией. И тогда создавали бригады из ИТР – это и технологи, и из других отделов ребята. И в ночную смену они выходили формовать изделия. На рабочих местах работали инженеры — не хватало рабочих высокой квалификации.

Если формовщиком приходит человек — он формовщиком становится только через два года. Когда более или менее узнает, зачем эту железку положить сюда, и чем отличается бетон одного класса от другого. И почему нельзя залить изделие на гравии, которое положено заливать на щебне.

В 1990-е годы мы не выживали, мы жили. А как выжить — это Николай Иванович думал. И зарплата была низкой, и простои были, и прочее. Но держались, верили в предприятие. Мне кажется, играет роль, что заводские почти все вместе живут, вроде как соседи. Можно сказать, что своя семья, свой дом. Пролетарки не будет без завода.

В 1991-92 годах мы комплектовали дом в Набережных Челнах. Оттуда с «КамАЗа» взамен получили новое оборудование из Италии — резательную линию ячеистых блоков. В 1993 году её запустили, а потом постоянно шла модернизация. В то время это была линия мощностью на 60 тыс. кубометров в год. А сейчас за сотню перевалили точно.