«Самое тяжёлое время»

Николай Дёмкин,
генеральный директор ОАО «ПЗСП», на предприятии работает с 1971 года

В чём беда основной массы руководителей из эпохи социализма? Я знаю таких, которые до сих пор стоят у руля тех или иных предприятий, и всё ждут, когда «царь-батюшка» или кто-то ещё сделает для них что-то хорошее. Я тоже в эпоху Ельцина часто задавал себе вопрос: неужели там, наверху, не понимают, что они делают, что многими своими действиями разрушают промышленность? А потом пришло понимание, что сидеть и ждать, надеяться на власть, – это значит потерять предприятие. И ждать перестали.

В 1993-94 годах мы пришли уже к тому, что первыми в очереди на однокомнатные квартиры стояли люди всего с трёх-четырёхлетним стажем работы на предприятии. На двухкомнатные – 5-6 лет стажа, на трёхкомнатные – около 6-8 лет. Это было здорово.

В 1993 мы прошли пик строительной инерции после развала СССР. Строили везде, где можно было – рассчитались, не рассчитались, потом рассчитаются… Поставляли до 100 комплектов сельских домов. Панельные дома как пирожки лепили. А потом стали делать всё меньше, меньше – и к 1995-му всё, остановка производства. Резко упали объёмы строительства везде. Второе производство стояло полностью, там даже систему отопления разморозили. Первое производство ещё как-то теплилось. Стали накапливаться огромные долги.

Самый тяжёлый кризис для предприятия наступил в 1995-96 годах. Пришлось сокращать 30 процентов численности сотрудников. Крайне тяжёлое для меня занятие – расставаться с людьми.

Производство и потребление упало, а люди остались. Приходилось вместо денег выдавать всякие суррогаты. Если удавалось на селе за продукцию раздобыть продукты питания, выдавали зарплату продуктами. Всё было, всё прошли. Пришлось многих уволить по сокращению штатов. Но всем выплатили выходные пособия, как положено по закону. И всех, кто был уволен, как и обещал, после выхода из кризиса письменно пригласили на работу. Но вернулись, увы, не все. Потому что психологически трудно возвращаться туда, где с тобой расстались.

Детские сады мы не «сбросили». Выполнили распоряжение правительства о передаче в муниципальную собственность. Не перепрофилировали, как некоторые. Отремонтировали и передали полностью в исправном состоянии. Долгие годы продолжали очень серьёзно помогать дошкольным учреждениям, за что имели там места. Затем бюджет стал более наполненным, а правила – более строгими. Но по мере возможностей продолжаем помогать, хотя и в меньших объёмах.

Пришлось убрать подсобное хозяйство – польза от него была невелика, а расходы огромные. Первые два-три года после того, как я стал директором, занимались строительством нового коровника в Карагайском районе. Существовала даже должность заместителя директора по сельскому хозяйству. Уже вошли в рынок, мясо было в свободной продаже. И в 1993-м решили подсобное хозяйство передать в полное управление этому заму.

Дефицит продуктов исчез, покупать на рынке оказалось дешевле, чем производить у себя. Ведь мы же работаем с полным шлейфом налогов. Отдали теплицы в аренду, получали за это символическую плату, чтобы только не нарушать закон. Лет пять на таких условиях теплицы смогли ещё просуществовать.

Кроме этих двух направлений – теплицы и подсобное хозяйство – мы больше ни с чем не расстались. Наоборот, за эти годы из очень ограниченного по своим возможностям здравпункта сделали, по сути дела, профилакторий.